Придя на сессию, Лена пожаловалась, что она чувствует:

— безысходность

— безнадежность

— безвыходность

— одиночество

и

что ей жалко себя.

(если бы я такое чувствовал, наверное, мне бы тоже было себя жалко).

Попытки выяснить периодичность этих состояний ни к чему не привели: после последней сессии было временное улучшение, быстро сменившееся всем тем, что она перечислила.

В свете терапевтической динамики ничего особенного с Леной не происходит – так и должно быть. Все то, что она называла, описывая свои состояния: безысходность, безнадежность, безвыходность и одиночество (кроме «жалко себя») означает что:

— без  исходность – некуда идти, нет мотивирующих объектов (соблазнов)

— без  надежность – нет надежды, не на что надеяться, нет опоры ни в чем, или по-другому – нет никаких прочных связей (или, вообще, связей) с объектами реального мира, на которые можно было бы опереться

— без  выходность – то есть она себя воспринимает в неком пространстве для нее угнетающем из которого она не видит выхода (выход может быть откуда-то, а если его нет – то пространство в котором человек находится – замкнутое)

— одиночество – это значит, что она одна и у нее отсутствуют эмоциональные связи с другими людьми. Ничего удивительного, если она находится в закрытом изолированном от мира пространстве (см. предыдущий пункт)

— жалко себя – Лена переживает, что судьба лишила ее лучшего жребия и понимает, что это правда.

Все эти чувства появились у Лены как закономерный результат предыдущей работы, закончившейся переговорами с мальчиком Петей (ее Демоном, рассказывающим ей сказки и оберегающим от взаимодействия с реальностью).

На мой вопрос, где мальчик Петя (я предполагал, что когда Лене становится плохо, должен появиться мальчик Петя и спасти ее), Лена ответила, что: «мы же прогнали его, его нет». На самом деле, мы его не прогоняли, мы с ним договорились, пообещав приглашать иногда в гости. И вообще, где это видано, чтобы Демона можно было прогнать? История таких случаев не знает. Тем не менее, мальчик Петя оставил девочку Леночку одну с ее одиночеством.

И все ее переживания можно объяснить только тем, что внутренние объекты, из которых состояла ее фантазийная реальность потеряли для Лены свою «реальность», если так можно выразиться: Лена поняла, что то, чем она жила большую часть жизни – на самом деле ее фантазия, принц не приедет на коне и не спасет ее. И отсюда ее печаль. То есть, Лена начинает приоткрывать истинную сторону вещей. Проблема заключается в том, что, разочаровавшись в своей внутренней реальности, Лена не построила пока отношений с объектами реального мира и не интериоризировала их, формируя тем самым адекватную реальности внутреннюю картину мира. То есть в своей старой (фантазийной) картине мира, выполняющей компенсаторную функцию недостаточности реальным отношениям с объектами реальности, Лена разочаровалась, а новую картину мира, реально отражающую действительность, не построила из-за недостатка времени. На ее резонный вопрос о том, сколько нужно для этого времени я не смог ответить, так как не знаю сам. Это вопрос получения доступа к непосредственной сенсорной информации, поставляемой телом, обучение тела к непосредственному реагированию (реагированию на реальные объекты, а не на воображаемые образы и образы, порождаемые регистрацией восприятия объектов реальности не как объектов, а как знаков объектов), выстраивание совершенно новых физиологических циклов, так как, если она хочет научиться жить в реальности, ей придется научиться включать реальные объекты в свои физиологические циклы и интеграция отношений с реальными объектами в единое пространство, без которого невозможно ощущение смысла и понимание своего места в этом мире.

Я не знаю, сколько времени ей для этого потребуется, но она на верном пути. По ходу сессии, я узнал, что она продолжает воевать на работе (отстаивает себя), окончательно распрощалась со своим воображаемым любимым, совершая действия в реальности, собирается записаться на танцы (что я ей хотел предложить сделать, с целью лучше почувствовать свое тело) и т.д.

Итак, Лена потеряла контакт со своей фантазийной реальностью, а с объективной реальностью контакт еще не установила – пока не знает как, наверное.

Из-за того, что контакта с реальностью нет, а депрессия есть, я решил поинтересоваться, насколько Лена ощущает свое тело.

Дело в том, что в ее фантазийной реальности действовал ее воображаемый двойник – ее внутренний образ Я, а в реальности образ действовать не может – в реальности может действовать только реальное тело.

Как где-то когда-то я услышал следующую формулировку: «посредством физического тела мы внесены в пределы этого мира». Точнее и не скажешь.

И если контакта с телом, которое является посредником между душой и миром, нет, то нет и контакта души и мира (попросту, если нет сенсорной стимуляции в результате контакта тела и среды по причине недостаточной чувствительности тела, мозг вынужден достраивать реальность посредством воображения, жить которым раньше Лена могла, а теперь уже не хочет).

На мой вопрос Лена ответила, что тела своего не ощущает вовсе. Не чувствует его. Чувства появляются лишь в тот момент, когда обращаешь ее внимание на то, как поверхности ее тела соприкасаются с объектам: как рука лежит на столе, как она спиной облокачивается на спинку стула, как пол поддерживает ее ноги, когда она стоит и т.д. Лена на секунду задумывается и потом говорит, да, чувствую, но если специально на это внимание не обращать – не чувствую.

Это очень напоминает обычную диссоциативную симптоматику, наблюдающуюся у людей, перенесших психическую травматизацию: у пожарников, например, или у МЧСников это обычное явление, не говоря уже о военных, участвовавших в военных действиях.

Был в этой сессии и еще один любопытный момент: когда Лена пришла, она попросила у меня разрешения съесть яблоко и ела его с большим удовольствием. Во время сессии Лена обмолвилась, что ей очень не хватает телесного контакта, объятий, например, и рассказала, что в ее театре есть мальчик, с которым она в шутку обнимается (по роли так надо, и они, типа, репетируют). После сессии, она сказала, что есть еще одна проблема: хочется секса периодически.

О чем это говорит? О том, что ощутить реальность всем телом, то есть вернуться в нее, человек находящийся в диссоциации не может. Иначе он не был бы диссоциирован и не попал бы ко мне на терапию. Но телу необходимо удовлетворение, которое можно получить стимулируя определенные участки тела. Такими участками являются: рот, анальное отверстие, половые органы, места свежих шрамов, эрогенные зоны. Это те места, где душа, если так можно выразиться, лучше соприкасается с поверхностью тела и, посредством тела, соприкасается с миром.

Иногда, подобная стимуляция является единственным способом контакта человека с миром, и отсюда берутся различные пищевые расстройства (оральная стимуляция), мастурбация и онанизм (это про яблоки и секс).

Что касается объятий, здесь имеет место быть просто потребность в контакте или контейнере, как говорят психологи – потребности ощутить себя в безопасности, обнимая другого или позволяя себя обнимать. Телесный контакт исключительно важен в младенчестве, именно из-за него врачи рекомендуют матерям кормить ребенка грудью. Если этого контакта достаточно, мир не воспринимается развивающейся психикой ребенка угрожающим, что не создает предпосылок для диссоциации в дальнейшем.   

В конце работы Лена взяла фломастеры и нарисовала портрет девочки.

Девочка была без очков и с маленькими аккуратными губками. Очков было двое: одни, Лена нарисовала справа от лица девочки, достаточно схематично и вторые – под ними. Второй вариант стал напоминать очки только после того, как я спросил: «что это такое?»  — две неправильной формы окружности с хвостиками. Люба сообщила мне, что это тоже очки, только сломанные.

Выяснять, сколько лет девочке и как она выглядит для Лены мне не позволило время: Лена сегодня опоздала. Но она может сама для себя ответить на эти вопросы, прочитав этот текст J

Мне лично, последняя девочка понравилась. Главное – не было никакого желтого фона, символизирующего пляж (мир ее виртуальных фантазий), ни сиренево-черного страшного забора, ни мальчика Пети. И глаза у девочки были нормальными. Печальными только немного.